Неточные совпадения
Здесь
замечу в скобках о том, о чем узнал очень долго спустя: будто бы Бьоринг прямо предлагал Катерине Николаевне отвезти старика за границу, склонив его к тому как-нибудь обманом, объявив между тем негласно в свете, что он совершенно
лишился рассудка, а за границей уже достать свидетельство об этом врачей. Но этого-то и не захотела Катерина Николаевна ни за что; так по крайней мере потом утверждали. Она будто бы с негодованием отвергнула этот проект. Все это — только самый отдаленный слух, но я ему верю.
Он не тотчас
лишился памяти; он мог еще признать Чертопханова и даже на отчаянное восклицание своего друга: «Что,
мол, как это ты, Тиша, без моего разрешения оставляешь меня, не хуже Маши?» — ответил коснеющим языком: «А я П…а…сей Е…е…ич, се… да ад вас су… ша… ся».
Мы
помещаем его вполне, полагая, что всякому приятно будет увидать один из способов, коими на Руси можем мы
лишиться имения, на владение коим имеем неоспоримое право.
Жены сосланных в каторжную работу
лишались всех гражданских прав, бросали богатство, общественное положение и ехали на целую жизнь неволи в страшный климат Восточной Сибири, под еще страшнейший гнет тамошней полиции. Сестры, не имевшие права ехать, удалялись от двора, многие оставили Россию; почти все хранили в душе живое чувство любви к страдальцам; но его не было у мужчин, страх выел его в их сердце, никто не
смел заикнуться о несчастных.
В Дуэ я видел сумасшедшую, страдающую эпилепсией каторжную, которая живет в избе своего сожителя, тоже каторжного; он ходит за ней, как усердная сиделка, и когда я
заметил ему, что, вероятно, ему тяжело жить в одной комнате с этою женщиной, то он ответил мне весело: «Ничево-о, ваше высокоблагородие, по человечности!» В Ново-Михайловке у одного поселенца сожительница давно уже
лишилась ног и день и ночь лежит среди комнаты на лохмотьях, и он ходит за ней, и когда я стал уверять его, что для него же было бы удобнее, если бы она лежала, в больнице, то и он тоже заговорил о человечности.
Но я не считаю себя преступным против чувства законности, ежели я совсем отказываюсь от условия (которое, надо
заметить, по самой своей сущности не может в этом случае быть срочным), добровольно
лишаясь его выгод и за то не принимая на себя его обязанностей.
— Вы еще знаете ли, кто я такой? Ведь я вам вовсе не ровня, у меня свои крепостные люди были, и я очень много таких молодцов, как вы, на конюшне для одной своей прихоти сек, а что я всего
лишился, так на это была особая божия воля, и на мне печать гнева есть, а потому меня никто тронуть не
смеет.
Недолго продолжалась между ними борьба. От сильного удара рукоятью сабли Морозов упал навзничь. Вяземский подбежал к боярыне, но лишь только кровавые руки его коснулись ее одежды, она отчаянно вскрикнула и
лишилась чувств. Князь схватил ее на руки и помчался вниз по лестнице,
метя ступени ее распущенною косой.
— Ну да, — говорит, — Филимоша, да, ты прав; между четырех глаз я от тебя не скрою: это я сообщил, что у тебя есть запрещенная книжка. Приношу тебе, голубчик, в этом пять миллионов извинений, но так как иначе делать было нечего… Ты, я думаю, ведь сам
заметил, что я последние дни повеся нос ходил… Я ведь службы мог
лишиться, а вчера мне приходилось хоть вот как, — и Постельников выразительно черкнул себя рукой по горлу и бросился меня целовать.
Причем городской кладбищенский священник все останавливался перед тем, что «как же,
мол, это: ведь у нас нет прихода, а одни мертвецы!» Но сельский дьякон успокоивал его, говоря: «а мы доселе и живыми, и мертвыми обладали, но вот теперь сразу всего
лишимся».
На третий день благочинный приехал, уговаривал отца Маркела, что,
мол, по вашему сану, хоша бы и точно такое дело было, так его нельзя оглашать, потому что за это вы сана
лишитесь.
Параша (стараясь освободиться, но силы ее слабеют). Ах, нет, нет! Не надо, ничего не надо! Пусти меня! Пожалей… Прошу тебя,
молю тебя, пожалей меня. (Почти шопотом). Я не своя теперь. Я чужая, я Васина… Вася! Вася! (
Лишается чувств).
Ты видишь, я ума
лишаюсь!.. человек!..
Молю тебя, скажи мне, что случилось?..
Иван (возмущён). Они? Они мне судьи? Дети, кровь моя? Чёрт знает, что ты говоришь! Как же они
смеют упрекнуть отца, который ради них пошёл служить в полицию? Ради них потерял… очень много и наконец едва не
лишился жизни…
Ах! что вы сделали, отдайте мне, отдайте,
Мой муж
заметит, он меня убьет!
Да нет, вы шутите, о, это злая шутка,
Отдайте, я
лишусь рассудка…
Вы так-то любите? — все обещанья вот?
Вот на доверенность как нынче отвечают!..
— Пальцем, — говорит, — не
смейте девку трогать, она ни в чем не виновата; а насчет молвы тоже не принуждайте: она, — говорит, — и по лицу видно, что языка
лишилась.
— Коль в молодцах у нее, так молви — приемкой бы не медлила! — на всю пристань орал капитан. — Я ей не караульщик!.. Мне на другом пароходе место готово…
Лишусь по ее милости места, убытки взыщу… Скажи от меня ей, чернохвостнице: здесь,
мол, не скиты, потачки не дадут… Так и скажи ей — тысячью,
мол, рублев не отделаешься… Я ей щетинку-то всучу…
— Пикни же он грубое словечко, я ему глаза выцарапаю; мой Петенька и сучку царскую выпустит — посмей-ка он тогда тронуть волоском! А вот быть по-нашему с Бироном; да я, господи прости! хочу скорей
лишиться доброго имени, пускай называют меня шлюхой, неумойкой, такой-сякой, коли я не увижу головы врага нашего на плахе, а вот быть, быть и быть…
Баронесса, обиженная требованиями от нее отчета в ее поступках, решительно заступилась за рингенского барона. Таким образом, в общей перебранке отыгрался Фюренгоф и поспешил было заранее уплестись из Гельмета, над которым стояла такая грозная туча; но, вспомнив, что он
лишился на поле битвы перчатки, воротился искать ее. Адольф
заметил это: дал ему свою пару новых перчаток и едва не вытолкнул его из дому.
Он понял теперь совершенно причину убийства Бориса Петровича Ильяшевича Петром Толстых, убийства, за которое он, Егор, провел пятнадцать лет на каторге,
лишился жены и должен издали любоваться на свою дочь, не
смея прижать ее к своей отцовской груди.
Даже только называть меня так ты не
смеешь, бессовестный писатель, а если я умру,
лишусь рассудка, погибну, то не выплясывай на моей могиле, не кощунствуй, а оплачь меня!